ПОЛИНКА.net

Пискаревское кладбище

Рисунок Янсон О.

… Больше всего потрясло меня Пискаревское кладбище. Признаюсь, я впервые был так близок с теми людьми, которые лежат там. Вернее, я в первый раз почувствовал боль за четыреста двадцать тысяч женщин, детей, стариков и за пятьдесят тысяч солдат, отдавших свои жизни за Ленинград во время войны. И, вместе с тем, я почувствовал боль за двадцать миллионов тех, благодаря которым мы живем сегодня.
Когда идешь по Пискаревскому кладбищу, тебя словно окутывает какая-то звенящая тишина, тишина не в прямом смысле слова (там постоянно играет музыка), а какая-то преграда воздвигается перед тобою, через которую не тревожат тебя звуки внешнего мира. И эти постоянно сменяющиеся траурные мелодии словно зарождаются в самом себе, а не достигают твоего слуха извне. Мелодия становится громче, громче, заполняет душу, и ты постоянно находишься в каком-то угнетенном и подавленном состоянии…
Там есть потрясающий монумент Матери-Родины. Когда ты приближаешься к нему, создается впечатление, что женщина надвигается на тебя, и невольно хочется остановиться, чтобы понять, вернее, доказать себе, что такого не бывает, но она идет навстречу и несет в себе правду…
…Я думаю, что ничего более потрясающего я никогда не увижу.
Эрнст Ашуров, 10 кл., 1985 г.

…И еще мы были на Пискаревском. Прохладный неприятный ветер, которого никто не замечает. Приглушенная траурная музыка. Вечный Огонь. В низине — длинная аллея. Под нами — полмиллиона ленинградцев. Скорбно смотрит на нас Родина-мать. Оглядываюсь вокруг: вдруг все меняется, хотя ничего не происходит… Все, что занимало ум, — проваливается: остаются полмиллиона. Я явно их чувствую: вот они все вокруг меня, тысячи, десятки тысяч моих отцов и матерей, моих братьев русских… Музыка — их голоса; они говорят со мной… А у Родины-матери такое лицо, будто она видит все это… Нет, в музей при мемориале не пойду — в другой раз… И не хочу больше ни о чем говорить…
Павел Сусляк, 10 кл., 1985 г.