ПОЛИНКА.net

Первый выстрел Павел Васильев

Солнечный день
Павел Васильев

Первый выстрел

Только было собрался Алёшка сбегать к Федьке, выглянул на дорогу, а по ней шагает весёлая ватага, человек десять деревенских парней и девушек. И впереди всех Зинка-библиотекарша с винтовкой на плече.
— Вы куда? — выскочил к ним Алёшка.
— Идём сдавать норму на значок ГТО. Будем из мелкокалиберки стрелять.
— Можно, и я с вами?
— Пойдём, посмотришь, — разрешила Зинка. Она шагала так быстро, что Алёшке приходилось бежать. Он бежал с ней рядом, а сам всё смотрел на винтовку, которую несла Зинка. Так засмотрелся, что не заметил и тяпнулся ногой о булыжник.
— Возьми с собой! — сказал ему один из парней. Алёшка подумал, что и в самом деле булыжник зачем-то нужен, и взял его. Парень рассмеялся, а Зинка сказала Алёшке:
— Не слушай его. Он шалопай!
Алёшка смутился, покраснел, но камень не бросил. Правда, пошёл позади всех.
Так они вышли за деревню.



Зинка установила мишень, белый лист бумаги с чёрным пятнышком посередине, похожим на зрачок, а вокруг этого пятна — круги. Затем объяснила, как надо целиться и как стрелять. Алёшка запомнил только одно: надо целиться в середину чёрного пятна, которое называется «яблочко».
А потом они начали стрелять. Патрончики были такими крохотными, будто игрушечными, чуть побольше семечка от подсолнуха, и Алёшка теперь понял, почему винтовку называли мелкокалиберной.
Он прыгал от нетерпения, и Зинка велела ему отойти на три метра, чтоб не мешал. Но и оттуда Алёшке всё хорошо было видно. Он видел, как перезаряжали винтовку, а после каждой серии выстрелов бежал собирать пустые гильзы, ещё немножко тёпленькие. Зинка тем временем шла смотреть мишень и говорила, кто и сколько очков выбил. Она почему-то нервничала и сердилась.
— Что ты суёшься под ноги! — кричала она на Алёшку.
— Да ты дай ему разок пальнуть, — сказал тогда один из парней. — Разве ты не видишь, что человеку на месте не стоится.
И Зинка разрешила.
Алёшка даже не поверил сначала. Он стоял и удивлённо смотрел на Зинку, на то, как она заряжает винтовку.
— Сможешь? — спросила Зинка.
— Смогу, — вконец оробев, прошептал Алёшка.
— Знаешь, как целиться?
— Знаю.
А когда он лёг, обхватив правой рукой тяжёлый холодный приклад, коснулся его щекой, сердце у него так громко заколотилось, что, наверное, всем было слышно.
Он прицелился, зажмурился и выстрелил.
— Куда попал? — поднявшись, спросил он у Зинки.
— В молоко, — сказала она.
Обрадованный Алёшка со всех ног помчался домой.
— Бабушка, бабушка! — захлебываясь от восторга, ещё издали закричал он. — А я из винтовки стрелял!
— Ну да! — удивилась бабушка.
— Мне Зинка разрешила. А ты когда-нибудь стреляла?
— Нет, не приходилось, — призналась она.
— Ну и зря! А я с первого раза в молоко попал! — похвастался Алёшка.



Как шумит море



К полудню стало жарко. Бабушкина кошка спряталась в погреб, куры забились под крыльцо в тень, стояли там, распустив крылья. Алёшка с Федькой пошли купаться.
Алёшка подарил Федьке несколько гильз и показал, как в них можно свистеть. Это очень просто! Надо приставить гильзу к нижней губе и сильно дунуть.
Они шли и знай себе посвистывали. И вдруг видят: стоит таз с водой. А в тазу брыкается девчонка — дачница Наташка.




— Ты чего делаешь? — спросил Федька.
— Плаваю.
— Пошли на речку.
— Не хочу. Здесь вода теплее и пиявок нет. Федька босой ногой попробовав воду.
— Нисколько и не теплее. Наташка щёлкнула ему по ноге:
— Куда ногу суёшь!.. Невоспитанный!
— Что, нельзя? — удивился Федька. — Я всегда в реке воду ногой пробую — и ничего!
— Ну и пробуй в реке. А здесь — я купаюсь!
— А там все купаются. И даже лошадей приводят купаться.
— Грубиян и дурак! — насупилась Наташка. Федька обиделся, хотел ей разок стукнуть, но она крикнула:
— Мама!
Пришлось удирать. Потому что вдруг и в самом деле мать где-то рядом, — может, тоже в тазу брыкается.
Мать у Наташки была какая-то странная: в солнечную погоду ходила с зонтиком. Идёт в купальнике, а над собой зонтик несёт. С такими лучше не связываться!
Они пошли к реке, и Федька попробовал воду.
— Тёплая? — спросил Алёшка.
— Тёплая, как чай.
Дно в реке было ровным, песчаным и желтеньким. У самого дна сновали маленькие серенькие пескарики. Алёшка с Федькой разделись и стали ловить их. Нацелясь, падали вниз лицом, пытаясь схватить, но пескари проворно отплывали в сторону и снова начинали кружить у самых ног, вовсе не боясь мальчишек.
А потом Алёшка заметил на дне полоску, будто пальцем кто-то провёл по песку. Это проползла ракушка-беззубка. Он поискал немного и увидел её. Раскрыв створки, она уткнулась в песок розовым язычком. Но как только Алёшка коснулся её, язычок спрятался, а створки сомкнулись.
Потом Федька с Алёшкой стали нырять. Плавать они не умели, а вот нырять хорошо выучились. Наберут в себя воздуха побольше, заткнут уши пальцами и — бултых вниз головой. А ногами по воде шлёпают.




Купались они долго-долго. До тех пор, пока не озябли, начали дрожать и заикаться. Когда Алёшка вылез из воды, кожа на нём была твёрдой и пупырчатой. А губы фиолетовыми. Он никак не мог попасть ногой в штанину.
— Почему во-вода тё-тёплая, а хо-холодно? — спросил он у Федьки.
— А по-потому, что ты не жирный,— объяснил Федька.— Вот поэтому и де-деревенеешь. Бе-бежим скорее, в траву ляжем!
Они побежали и легли в траву, такую высокую, что со стороны их было совсем не видно. Ветер туда не проникал, было тихо, припекало солнышко, и Алёшка постепенно согрелся, перестал дрожать.
— А во мне кровь уже оттаяла, — похвастался Федька.
— И во мне, — сказал Алёшка. Он лежал вниз лицом, и ему казалось, что под ним легонько из стороны в сторону покачивается земля. В ушах гулко, монотонно шумело.
— Федька, а что это так шумит? — спросил Алёшка.
— Это море, — ответил Федька.
И Алёшке было очень хорошо. Он лежал и всё слушал, слушал. И ему жаль было Наташку, которая плавает в тазу и поэтому никогда не услышит, как шумит море.