ПОЛИНКА.net

Взгляды разных народов на полноту

В наше время большинство девочек хотят быть стройными, поэтому чуть ли не с 1-го класса сидят на диетах и ограничивают себя в еде. Но, оказывается, мода на стройные фигуры была не всегда и не везде. Предлагаю вашему вниманию некоторые сведения на эту тему, опубликованные в журнале «Нива» в 1910 году.

У нас, в Европе, люди лечатся от полноты, которая трактуется если не всегда как болезнь, то, во всяком случае, как не совсем приятный телесный недостаток. А вот, например, в Китае дородность считается явным признаком благоволения небес. Один европейский врач как-то разговорился с китайским эскулапом и, между прочим, спросил его, какие в китайской медицине применяются средства против худобы. Китаец перечислил ему целую пропасть лекарств; видно было, что приятная округлость корпуса у китайцев служит предметом усердных забот. – «Ну, а какие у вас средства против полноты?» – полюбопытствовал европеец. Китаец выпучил глаза: он даже не понял вопроса. Когда же его белый коллега повторил и разъяснил свой вопрос, китаец с безграничным изумлением спросил: – «Да кому же и зачем могли бы понадобиться такие средства?»

Взгляды разных народов на дородность далеко не одинаковы. Местами она считается божьей благодатью, а местами, наоборот, более или менее зазорным телесным недостатком; иные народы относятся к ней совершенно безразлично.

На островах Полинезии полнота прямо считается привилегией высших классов, так что там по внешнему объему человека можно, с небольшим риском ошибки, определить его общественное положение. Начальник племени толще всех своих подданных. Но в тех же местах есть области, где, наоборот, люди не любят полноты, как, например, на островах Самоа. Не оттого ли это происходит, что соседи-людоеды при своих набегах избирали военную (т.е. съедобную) добычу предпочтительно из людей полных, хорошо упитанных? Если это так, то, конечно, полнота должна была считаться признаком храбрости, доблести; полнел тот, кто ел больше. А ел больше человек храбрый, добывающий на свою долю много военной добычи, т.е. людского мяса. И, конечно, наоборот: – племена слабые, не могущие оказать сопротивления разбойнику-людоеду, должны были бояться полноты, как статьи, разжигающей аппетит нападающего.

На Гавайских островах полнота высшего сословия часто достигает чудовищных пределов, и народ смотрит на своих толстяков почти с благоговением. Таитяне тоже любят полных, но все же не так, как гавайцы, и таких чудищ, какие есть среди гавайцев, среди таитян не встречается. На островах Тонга и на Маркизских есть и полные, есть и сухощавые среди знати, и вообще к полноте замечается уже некоторое равнодушие. На островах Лойяльти наибольший успех имели жирные монахи-миссионеры; их высоко почитали уже за одно то, что они такие толстые; толстый человек – хороший, знатный, родовитый, словом, достойный всяческого почтения человек.

У индусов совершенно такие же взгляды на тучность: она – знак родовитого и достойного человека. Индусы, чтобы скорее и больше растолстеть, пьют особый местный напиток; он, правда, утучняет человека, но зато расстраивает печень, так что толстяки, обязанные своим благополучием такому средству, не отличаются, на зло своей полноте, ни цветущим здоровьем, ни долголетием. Но опять-таки и в Индии, часто в двух соседних областях, на дородность устанавливались совершенно противоположные взгляды: так, например, в области Синдх полнота пользуется почетом, вошла в пословицы, как знак благополучия; а у их соседей-горцев полнота, по крайней мере у мужчины, считается почти неприличием. В законах Ману, при перечислении статей женской прелести, между прочим, упомянуто о том, что поступь у красавицы должна быть, как у слоненка; а так как это юное создание весьма массивно, то по такому идеалу, конечно, и красавица должна обладать недюжинной дородностью. А вот у китайцев опять наоборот. Мы уже говорили в начале этой статьи, что китаец-кавалер мечтает о полноте, даже о тучности, как о высшей степени благополучия. Но тучных женщин китаец не переносит; его красавица должна быть тоненьким, воздушным созданием.

Едва ли не классической страной жирных владык приходится считать южную Африку. Здесь, среди негрских народцев, совершенно немыслим и невозможен тощий властитель; коли стоишь во главе нации, покажи свое право на такое исключительное положение, будь таков, чтоб было на что поглядеть. Там, где власть выборная, народ избирает себе в правители исключительно людей дородных; таков исконный обычай, например, у племени Овампо. Поэтому-то в южной Африке и попадаются правители, в роде того, которого описывал Гальтон: – этот монарх не имел возможности даже спать у себя в хижине, ибо утратил способность пролезать в нее через дверь, рассчитанную на более умеренные размеры корпуса, нежели те, какими его благословили небо.

У племени Матабеле и у племен к югу от Конго дородность считается исключительно привилегией правителя, а тучность у подданных прямо вменяется им в провинность и не оставляется безнаказанной. У племени Вагого тучность считается отличительной чертой божества, так что там толстякам воздаются божеские почести.

В царстве Карагуэ и в области Уньоро тучность – главная статья красоты, в особенности женской. Там девочек с самого детства откармливают молоком и творогом, заставляя их палочными ударами глотать эти утучняющие припасы в невероятном количестве: – два штофа (1 штоф – 1,23 л) молока в день считается умеренной порцией для откармливания. А у древних галлов полнота считалась привилегией зрелого возраста. Юноше полнеть не полагалось; для него была определена мера утучнения, и если он переходил за нее (она измерялась просто длиною пояса), то это ему вменялось в провинность, и он подвергался взысканию.